Иерусалим обреченный [= Жребий; Салимов удел; Судьба Салема; Судьба Иерусалима / Salems Lot] - Стивен Кинг

Этой ночью очень немногих горожан не коснулась чума вампиризма. Большей частью это были те, у кого в городе не было близких друзей или родственников. Многие из них даже не подозревали о том, что происходит вокруг.

Кроме тех, кто стал в эту ночь вампиром, почти никто в Джерусалемз Лоте, не знал правды. И все же некоторые поизвлекали из старых сундуков большие кресты и изображения святых. Люди инстинктивно старались уберечь себя от чего-то. Они просыпались в холодном поту, включали во всем доме свет и, боясь уснуть, бродили из комнаты в комнату.

И все они боялись выглянуть в окно.

Боялись посмотреть в глаза Горгоне.

* * *

— Эй, — сказал водитель автобуса, — приехали. Это Харт-форд.

Кэллахен выглянул в окно. Занимался рассвет. Вампиры в Салеме, должно быть, начинали забиваться по щелям.

— Я знаю, — сказал он.

— Стоянка двадцать минут. Не хотите ли вы выйти и перекусить?

Порывшись в карманах, Кэллахен извлек двадцатидолларовую купюру.

— Не могли бы вы мне купить бутылку?

— Мистер, правила…

— Сдачу, конечно, оставьте себе.

— Я не могу оставить без присмотра автобус, мистер. Через два часа мы будем в Нью-Йорке. Там вы сможете купить все, что вам угодно.

«Ты ошибаешься, приятель», — подумал Кэллахен.

Он добавил к двадцати долларам еще десять:

— Так принесите же мне бутылку. Сдачу оставьте себе.

Шофер завороженно смотрел на деньги. Наконец он улыбнулся:

— Что ж, мистер, как вам угодно. Только не сделайте ничего с автобусом.

Кэллахен послушно кивнул. Водитель повернулся и вышел.

«Выпить… — думал Кэллахен, — немедленно выпить…

Скорее, водитель!»

Он выглянул в окно. На мостовой неподвижно сидел подросток. Кэллахен не сводил с него глаз, но даже когда автобус тронулся, тот не пошевельнулся.

* * *

Мерс проснулся от голоса Марка, прямо в ухо сказавшего ему:

— Утро!

Бен сонно заморгал, не сразу вспомнив, где находится, и выглянул в окно. Моросил редкий осенний дождик. Деревья наполовину потеряли листву. Мостовая, казалось, была по колено залита водой.

Бен встал и оглянулся. Мэтт спал; его грудь вяло, но ритмично вздымалась при каждом вдохе. Джимми тоже спал, сидя на стуле.

— Пора вставать, верно? — бросил Марк.

Бен кивнул. Он подумал о предстоящем дне и вздохнул. Потом он подошел к Джимми и потряс его за плечо.

— А? — встрепенулся Джимми. От неожиданности он подскочил со стула и теперь неузнавающими глазами глядел на Бена. Потом сознание вернулось к нему, и он несколько расслабился. — Уже утро! — удивленно сказал он.

Потом он подошел к кровати Мэтта и нащупал пульс.

— Ну как? — спросил Марк.

— Несколько лучше, чем ночью. Бен, мне кажется, нам лучше спуститься на служебном лифте, чтобы никто не заметил Марка. Так мы меньше рискуем.

— А мистер Берк? С ним все будет в порядке? — спросил Марк.

— Думаю, что да. Пора заняться Барлоу.

Никем не замеченные, они спустились вниз.

— Итак, — спросил Джимми, — куда сначала? В школу на Брок-стрит?

— Нет, — ответил Бен. — Сейчас на улицах слишком людно. Сперва домой к Марку. Чеснок.

* * *

Чем ближе подходили они к дому, тем больше сгущалась атмосфера.

— Боже, — прошептал Джимми, — я, кажется, просто нюхом чую это.

«Не ты один», — подумал Бен.

Перед домом Петри стоял старенький «седан» отца Кэллахена. При виде его Марк закрыл лицо руками и отвернулся.

— Я не могу, — прошептал он, — не могу войти. Мне очень жаль. Я подожду вас в машине.

— Поступай, как хочешь, — потрепал его по плечу Джимми. — Смотри, чтобы все было в порядке.

— Конечно.

Но по лицу Марка было видно, что отнюдь не все в порядке. Он весь дрожал, и в глазах его стояли слезы.

— Накройте их, хорошо? Если они мертвы, хотя бы накройте их.

— Конечно, — ответил Бен.

— Лучше, если они мертвы, — продолжал Марк. — Мой отец… он мог бы вполне успешно стать вампиром. Он… он всегда преуспевал во всем, чем занимался. Даже слишком преуспевал.

— Постарайся не думать об этом, — посоветовал Бен, ненавидя себя за этот совет. Марк посмотрел на него и вяло усмехнулся.

Бен и Джимми подошли к заднему крыльцу и вошли в дом.

* * *

— Кэллахена здесь нет, — тихо сказал Джимми, когда они обошли весь дом.

— Наверное, его забрал с собой Барлоу, — с трудом выдавил из себя Бен.

В руке он держал ставший бесполезным крест священника, еще вчера висевший на шее Кэллахена. Это все, что осталось от него в доме. Крест лежал возле трупов супругов Петри.

— Пойдем, — позвал Бен. — Мы еще должны укрыть их тела. Я обещал мальчику.

* * *

В гостиной они нашли одеяло и укрыли тела родителей Марка. Бен старался не смотреть на них, но это было невозможно. Рука Джун Петри торчала из-под одеяла, и ему пришлось ногой поправить ее. Бену вспомнились фотографии погибших во Вьетнаме.

Потом они спустились в подвал, встретивший их пыльным застоявшимся воздухом, и разбросали там чеснок.

— Что же дальше? — спросил Бен.

— Думаю, ты останешься здесь, — ответил Джимми.

— Почему?

— Потому что я знаю город, а город знает меня. Те, кто в Салеме еще сегодня жив, сидят сейчас за закрытыми дверями и дрожат. Если в их двери постучишь ты, они не откроют. Если же я — все будет иначе. Ты считаешь, что я не прав?

Конечно, Джимми был прав, но Бену очень не хотелось оставаться самому в доме Петри.

— Но ты вернешься к трем часам? Нам ведь еще нужно будет засветло попасть в школу!

— Хорошо.

Джимми начал подниматься по ступенькам. Внезапно что-то — то ли мысль, то ли предчувствие — заставило его оглянуться. Что-то… и это «что-то» тут же исчезло.

Он вышел.

Дождь моросил, не переставая.

* * *

Посреди улицы стоял автомобиль Роя Макдугласа, и это всерьез обеспокоило Джимми.

Они с Марком вышли из машины. Джимми нес в руке свою старую черную сумку. Подойдя к двери, они позвонили. Звонок не работал, и Джимми негромко постучал. На стук никто не вышел. Дверь была заперта.

Марк поднял камень и ударом выбил стекло на веранде. Они влезли в окно. Дверь изнутри была открыта.

В доме тоже был запах. Не такой сильный, конечно, как в Марстен Хаузе, но достаточно ощутимый — запах тлена и смерти.

— Они здесь, — сказал Марк. — Где-то здесь.

Джимми и Марк принялись обыскивать дом. Ни в комнатах, ни в кухне, ни даже в ванной ничего не было. Выходя из кухни, они заметили вдруг маленькую дверцу, запертую на огромный заржавленный замок. Ножом Марк попытался сделать щель между дверью и коробкой, и когда это ему удалось, все тот же запах резко ударил им в нос.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});